Пара очень интересных записей в дневниках тут и тут по теме. Очень подробно и очень взвешанно.
Суть дилемы в том, что кража означает “брать тайно чужое, уносить или присваивать что тайком; похищать, воровать” (Даль) — предполагается насильственное, тайное отчуждение чего-либо.
Зачастую многие компании (от звукозаписывающих до киностудий) хотят убедить нас в том, что незаконное копирование и распространение эквивалентны краже. Это не так. Более того, есть множество обратных примеров (н.п. бутлеги и переписанные помногу раз кассеты нашего детства способствовали росту популярности и посещаемости концертов по-настоящему любимых исполнителей).
Я вовсе не пытаюсь оправдать тех, кто нарушает авторские права копируя альбом с компакт-диска или загружая ли его с торрента (сам грешен). Просто следует помнить, что в акте нелегального копирования отсутствует состав уголовно наказуемого преступления именуемого кражей.
И корень зла вовсе не в 15-летних подростках загружающих любимую музыку на свою страницу ВКонтакте. Корень зла в национальных и международных организациях считающих своим правом решать, могу ли я смотреть фильм, легально купленный в США на моем плеере, купленном в М-Видео в Москве. Корень зла в том, что в Русском iTunes Store до сих пор нет ни одной песни — ни по $0.99 ни по 30 руб. Он, скорее, в организациях типа RIAA, MPAA и Российского авторского общества (РАО) — кому от них польза? Кто из певцов, артистов, режисеров по-настоящему получает отчисления от этих организаций за распространенные записи, показанные сеансы?